Перевод. Ссылка на оригинал.

Вы когда-нибудь задумывались, как общественное восприятие «педофилов» стало настолько искажённым, возможно, даже больше, чем восприятие лиц с влечением к несовершеннолетним как более широкой группы?

Вы когда-нибудь искали простой способ объяснить, как мы пришли к нынешней ситуации и почему она, кажется, никогда не меняется?

Здесь мы постараемся дать ответ на эти вопросы. Эта статья также послужит полезным ресурсом, которым можно поделиться с другими, у кого возникают такие же вопросы.

Существует много споров об исторических причинах педоистерии, в которых вину часто возлагают на религию, феминизм, консерватизм, неолиберализм и т.д. Но может быть полезным отложить в сторону разобщающие поиски виноватых и вместо этого взглянуть на некоторые постоянно действующие социальные процессы, которые позволяют этому положению вещей сохраняться.

Знакомство с доброжелательным педофилом

Чтобы понять, как миф сохраняется, давайте сначала создадим персонажа, который противоречит всем распространённым стереотипам о том, что значит быть педофилом. Это мужчина, чьё эротическое или романтическое влечение к детям является разновидностью человеческого сексуального интереса, не более и не менее. Чтобы не усложнять, его интерес не включает склонности извлекать выгоду из причинения боли или страданий другим. Он не заинтересован в объективизации или фетишизации детей, и его не возбуждает и не заводит мысль о том, что широкое общество считает его сексуальные чувства «девиантными».

Мы назовём его доброжелательным педофилом. Большинство педофилов на самом деле похожи на него.

Но доброжелательные педофилы стираются из общественного поля зрения в результате того, что можно описать только как «идеальный шторм» или стечение обстоятельств.

Усиление девиантности и социальное отгораживание как механизм стирания

Чтобы полностью понять маргинализацию и стирание доброжелательного педофила, нам нужно посмотреть не только на то, как он добровольно скрывается от общественного взора, но и на картонных монстров, которых другие люди выставляют на его место.

Агрессивные демонические карикатуры и клевета, направленная против доброжелательных педофилов, распространяются злонамеренными людьми — средствами массовой информации и влиятельными лицами, заинтересованными в разжигании ненависти. Педофилы, которые не видят себя отраженными в этих изображениях, спешат уйти из общественной жизни. В результате не только уменьшается окно общественной видимости, но и общественные стандарты для "таких людей" становятся все более искаженными.

Проследим это более подробно. Во-первых, образ педофилов искажается в результате процесса, известного как усиление девиантности.

Согласно социологу Стэнли Коэну, усиление девиантности обычно начинается с внимания к какой-либо «девиантной», обычно «криминальной» проблеме. Это может касаться юридических вопросов, связанных с сексуальными ориентациями, которые принято считать аморальными.

Теперь, когда СМИ сосредотачиваются на проблеме, о ней может начать распространяться дезинформация. Скрытые, крайние и маргинальные примеры сообщаются и усиливаются несмотря на их нетипичность. Сообщаемые случаи такой девиантности часто представляются как «лишь те, о которых мы знаем» или «верхушка айсберга». Это утверждение звучит пугающе, но его практически невозможно доказать или опровергнуть. Затем на судей и магистратов оказывается общественное давление с целью вынесения более суровых приговоров. А политики принимают новые законы, чтобы повысить свою популярность, создавая впечатление, что они борются с этой угрозой. Эти реакции политиков, как правило, ещё сильнее усиливают страх в обществе.

Такой самоподкрепляющийся и самоподдерживающийся паттерн был впервые задокументирован Стэнли Коэном в книге «Народные бесы и моральная паника».

Во-вторых, он добровольно уходит из публичного поля зрения посредством процесса социального отгораживания.

Понятно, что нашему доброжелательному педофилу теперь приходится реагировать в своих собственных интересах или даже ради самосохранения. У него есть жизнь, которую нужно прожить, и он не может позволить, чтобы ею правили искажённые социальные карикатуры, которые он не может контролировать. Другими словами, он принимает осознанное и взвешенное решение социально отгородиться от негативных последствий искажённого восприятия. Для подавляющего большинства доброжелательных педофилов это будет означать уход в «шкаф» (сокрытие своих чувств, отгораживание).

Социальное отгораживание позволяет дезинформации процветать, поскольку те, кто распространяет ложь, могут принимать молчание своей жертвы как должное. Жертва не может предъявить себя обществу, подавленная всепоглощающим страхом, вызванным клеветой со стороны враждебных сил.

Дилемма «Ни один здравомыслящий человек»...

Мы оказываемся в ситуации, когда ни один "здравомыслящий" человек не станет добровольно раскрывать, что он педофил. Только 1% педофилов - а именно, преступники и "безумцы" - публично получают этот ярлык, в результате чего доброжелательные 99% просто стараются жить дальше, проживая свою лучшую возможную жизнь "в шкафу". И их вклад в общественное мнение оказывается незначительным, так как он никому не нужен. Ни им самим, ни их противникам.

В этой опустошённой реальности из тени иногда выходят "рисковые" педофилы, пытающиеся привлечь к себе внимание общества. Это разношёрстная компания: возможно, безумцы, ищущие самопожертвования; возможно, трагически заблуждающиеся — убеждённые, что они достоверно «чисты» или «добродетельны». Как и в велогонках, эти «попытки отрыва» всегда быстро заканчиваются провалом и разбиваются о скалы.

Добропорядочные личности покидают публичную сферу, уходя "в шкаф", в то время как миф о порочном педофиле подпитывает сам себя и лишь набирая силу. Результатом является грубо искажённый и стереотипный публичный образ педофила, основанный на страхах многих и злонамеренных подстрекательствах некоторых. Настоящий Человек стирается за этим мифом в безжизненном ландшафте, лишённом нюансов.

Вот, вкратце, самореализующаяся трагикомическая судьба доброжелательной педофилии и социального отгораживания. Эта статья не предлагает решения, но, по крайней мере, даёт ответ тем, кто хотел знать. И хотя может оказаться, что ущерб невозможно исправить за одну жизнь, полное понимание его масштаба и природы, вероятно, поможет нам понять, какой план или взгляд на жизнь мог бы приблизить перемены.

Проблеск света

Чтобы не заканчивать на депрессивной ноте, у этих историй всегда есть продолжение. В то время как суровость общественного мнения и наказания для мужчин, подозреваемых и осуждённых за «педофильские» преступления, только усиливается, общее количество арестов и обвинительных приговоров теперь встроено в долгосрочный, устойчивый нисходящий тренд. Эта тенденция началась задолго до пандемии; она так и не восстановилась полностью, и численность заключённых только сейчас начинает это отражать.

Долгосрочное лекарство от педоистерии — это, если что-то и есть, сама педоистерия. Перегибы всегда приводят к последующей реакции, поскольку ярлык «педофил» всё более обезоруживается своим же заметным использованием в политическом дискурсе.

Путь может быть долгим, и хотя возможность того, что нынешняя моральная паника «выгорит сама собой», заслуживает отдельного поста, мы призываем читателей утешаться этими фактами.

Настоящее время и место, частью которых вы являетесь, — это всего лишь один крошечный фрагмент никогда не разрешаемой головоломки под названием история.